[Ларисса]

4 глава

Через два дня Ксения вышла из вагона поезда на перрон Торочинского вокзала. Солнце нещадно палило. От асфальта шел жар. Ксения огляделась по сторонам. Здесь было все так же, как и тогда, когда она уезжала в город поступать на инфак. Ксения подхватила свой тяжелый чемодан и пошла искать таксистов.
Остановившись в гостинице и решив начать поиски на следующее утро, она посвятила остаток дня осмотру города.
Утром Ксения направилась в жилконтору. Там она поинтересовалась, живет ли кто-нибудь в квартире №4 на проспекте Ленина, в доме № 10. Ей ответили, что квартира пустует уже много лет. В последнее время почти никто не интересуется жилплощадью, молодежь уезжает в областной центр на заработки. Город пустеет с каждым днем все больше. На вопрос, можно ли осмотреть квартиру, заведующий жилконторы с радостью согласился, назначив время после обеда.
Ксения бесцельно моталась по городу, пытаясь убить оставшиеся до встречи с Егором Павловичем три часа. Сердце то начинало бешено колотиться где-то почти в самом горле, то замирало. От волнения Ксении сделалось совсем нехорошо. В небольшом скверике на против их дома продавали мороженое. Продавец лениво стоял, подперев подбородок рукой, и то и дело отгонял от себя назойливых мух. Вот подбежал какой-то мальчишка, взял пломбир и так же резво помчался назад к своей матери, которая сидела в тени на лавочке и покачивала рукой детскую коляску со спящим младенцем. В другой руке она держала раскрытую книгу.
Ксения в который раз бросила взгляд на часики на запястье. Еще пять минут прошло. Время тянулось медленно. Почему всегда, когда сильно чего-то ждешь, время тянется неимоверно медленно? А чего, собственно говоря, она ждет? Посмотреть на пустые пыльные комнаты? И что в них такого интересного? Разве могут они дать ответ на тот главный волнующий Ксению вопрос? Нет, ответа они не дадут. Лишь разбередят душу, всколыхнут воспоминания о прошлом. Ксения еще раз посмотрела на часы. Еще полтора часа. Можно успеть сходить на могилку к маме. Встав со скомеечки, она направилась к автобусной остановке.
Через 20 минут она уже стояла возле могилы матери. На кладбище было очень тихо. Стрекотали кузнечики в траве. Где-то в кронах деревьев раздавалась барабанная дробь дятла, куковала кукушка, отсчитывая кому-то срок. Могила мамы оказалась на удивление очень ухоженой.


С фотографии на новеньком мраморном надгробье на Ксению смотрела молодая улыбающаяся женщина с печальными глазами. В урне для цветов стоял букет маргариток, маминых любимых.


Кто же ухаживает за могилой? Ксения перебирала в памяти знакомых, тех, кто еще остался жить здесь, не уехал, как большинство, в город. Но лишь терялась в догадках. К тому же такое шикарное мраморное надгробье стоило огромных денег. Постояв так минут пять, она заметила приближающуюся к могиле пожилую женщину, держащую в руках свежий букет маргариток.


Подойдя к оградке, женщина тихо поздоровалась и зашла внутрь. Вытащив стоявший в урне букет, она поставила свежий и, перекрестившись, вышла, притворив за собой калитку.
- Простите, - не выдержала Ксения, - так это Вы ухаживаете за этой могилой ?
Женщина подняла глаза на Ксению.
- Да. Меня попросили, чтобы я приносила цветы и следила за могилой.


- Кто Вас попросил? Это очень важно для меня. Мне нужно знать.


- Приезжал мужчина... Уж не знаю, кем он покойной доводится, высокий такой, пожилой, богатый, по всей видимости, потому как с охраной был.


Он искал кого-нибудь, кто мог бы ухаживать за этой могилой, приносить цветы. Мне-то не трудно, я каждый день сюда хожу. Сын у меня здесь похоронен. Вот и предложила свою помощь. Он хотел мне заплатить, но я отказалась. А вы кем же доводитесь покойной?
- Это мама моя.
Женщина как-то странно посмотрела на Ксению и, попрощавшись, удалилась.
Ксения проводила женщину глазами и, постояв еще немного рядом с оградкой, потихоньку пошла по направлению к воротам кладбища.
Через полчаса, приближаясь к дому на Проспекте Ленина, Ксения издалека увидела стоявшего у подъезда Егора Павловича, заведующего жилконторой.