Не бить. Получился какой-то рассказик а-ля Донцова. Юмора нет. Не страшно. Ни о чем...
Офис. Серость. Большой город. Столица. Осень. Все это навевало неимоверную скуку. Пол-офиса спало под шуршание принтеров, стук клавиатур, скворчание факса. Кто-то читал книги, дешевое низкопробное чтиво типа Донцовой, Поляковой, Устиновой. Конечно бы, в советские времена такого не допустили бы, но нынешние времена — не чета советским. Нет парткомов, комсомола, да и девиз «Ленин жив» вызывает улыбку у всех, кто его слышит. Сейчас в моде словечки типа «мерчендайзинг» и «маркетинг». Единственной девушкой, которая в нашем офисе разбиралась во всех этих модных словечках, была секретаршей нашего начальника Сергея Петровича. Она была необыкновенной девушкой. Ее глаза цвета лесного ореха скрывались под пушистыми черными ресницами. Иссиня-черные волосы роскошно спадали на плечи; на ее пунцовых губах почти всегда играла доброжелательная улыбка. Сразу и не определить было: сколько ей лет. Посмотреть с одной стороны — шестнадцать, с другой — сорок. На щеках — задорный румянец, в глазах — блеск. Вся она светилась, излучая доброжелательность. Закончила МГУ с красным дипломом, знала пять языков: русский, английский, французский, арабский и японский. Но вот с речью у нее обстояла проблема. Говорила она с ужасным украинским акцентом «хэкая». Нужно будет спросить: откуда он у нее. Вроде бы коренная москвичка. На часах 17. Вот еще один рабочий день закончился. Оленька [эта самая секретарша] на весь офис как бы невзначай заявила, что у нее поломалась машина. Она согласилась на то, чтобы Леонид довез ее до дому. Зря, конечно, но пусть так и будет.